Описание чувств переполняющих нижнего...

Портрет Богини…
Невыполнима задача художника, который бы попытался передать на холсте очарование Совершенства. Можно ли написать портрет Той, что потрясающа, что прекрасна, можно ли сделать его достоверным?
Вдвойне невыполнима задача сделать это словами. Маленькими черными значками, составляющими слова, передать все то, что чувствует мужчина при взгляде на эту Женщину – разве это не глупо…
И что же тогда сказать о той задаче, что поставил себе раб, желающий написать словами портрет своей Хозяйки? Втройне, вдесятерне ли невыполнимо желание написать потрет Той, на которую даже взглянуть без высочайшего позволения не может тряпка у Ее ножек?
И только лишь Ее разрешение дает рабу шанс попробовать….

Волосы… Роскошный белокурый водопад, от которого умопомрачительно пахнет духами… Закрывают ли они Ее лицо, или Они откинуты назад, когда Богиня  смотрит прямо, строго и властно, на своего покорного раба… Вот Она проводит пальчиками, собирает их сзади, схватывая заколкой – чтобы развевающаяся корона не мешала Госпожа поиграть со своей вещью, рабом, вот Она достает плетку… Раб следит за этой плетью – сейчас она прогуляется по его плечам, по его спине, и все же – ничего, кроме восхищения, нет. Восхищения совершенным жестом совершенной женщины. Всего лишь – провела рукой по своим волосам, но в этом жесте Все – грация и сила, обаяние и власть, сексуальность и доминация… И стремительно срывающиеся трамплины кончиков волос – трамплины, с которых ничтожный раб падает в бездну…
Личико… сказать о нем в целом – значит обидеть каждую составляющую этой поэмы, этой притягательной, волнующей, и сводящей с ума мечты… В такой Женщине мужчина видит не только прекрасное лицо – слова должны найтись для каждой частички венца творения! А раб хочет, жаждет искать много слов…
Лоб… Это не просто красивая Женщина, это Женщина умная, привыкшая руководить и направлять… Высокий, чистый, открытый, прячущий за собой быстрый ум, умение во всем разобраться, все знать… Он не скрывает, он нарочито показывает то, что Домина обладает властью. Красота не покоряет, а всего лишь привлекает мужчину, а вот ум и власть – подчиняют, превращая его в раба. Быстрый ум этой Женщины, скрывающийся за красивым лбом, указывает рабу место у Ее ножек; именно эта часть портрета Богини отвечает за интеллект, швыряющий мужчину вниз…
Брови… Нет, это не просто обрамление глаз, это существующее и живущее отдельной жизнью совершенство! Два соколиных крыла, два быстрых росчерка кисти великого художника…  Две дороги мужчины – в начале широкая, по которой можно еще ползти на Ее поводке, и в конце – узкая тропинка, когда идти рядом не получается, и можно только лежать ниц, став продолжением дороги – когда Богиня Арнелла ступает сверху, проходя по своей тряпке… Два холма – взлет вместе с волшебными чарами Владелицы этих бровей, и обрывающееся вниз падение в грех, в желание, в жажду и страсть служить Ей… Две черты, две границы, отделяющие просто желание посмотреть в глаза красивой девушки – и жажду упасть перед Ней на колени, ниже, еще ниже, и утонуть в этих глазах…
Глаза… Огромные серо-голубые озера, больше – моря, океаны! Тонуть в них можно бесконечно, захлебываться, пытаться выбраться на поверхность, вдохнуть воздуха – и снова прекратить бороться, ибо бороться бесполезно! Они затягивают, два волнующих омута – один раз заглянул, и услышал голос «тебе сюда, на самое дно… вниз, тварь!» - и ныряешь, уже не успевая набрать воздуха. Лишь бы оказаться внутри этих глаз… Ум и твердость, ласка и нежность, серьезность и веселье… и Власть, всепоглощающая, подчиняющая, покоряющая, швыряющая на колени Власть Домины, строгость, твердость, снисходительность – в Ее глазах всего лишь зажегся маленький огонек интереса к тряпке, но этот огонек вознес раба до небес счастья; твердость, серьезность и хитринка – глаза чуть прищуриваются, и Ей уже не надо ничего говорить, чтобы сказать – «ну что, раб, держись, ничтожная сучка!».
Нос… Он видится не таким - формирующим картину обаятельной Женщины… Хочется увидеть его таким, каким ему хочется быть – с раздувающимися, трепещущими ноздрями… тигрица, поймавшая жертву… Увидеть его вдыхающим запах горячего рабского страдания, когда Ей хочется мучать, мучать без остатка … Или другим – вдыхающим воздух страсти, экстаза, когда Богиня наслаждается служением Ее раба. Когда Ее носик хитро морщится, улыбается сам собой, сжимается и смеется «ну ка, ну ка, посмотрим… Сейчас Я покачаю перед тобой своей туфелькой, посмотри на нее, посмотри на каблучок. Хочешь лизать его, тварь? Даже не надо никуда смотреть, достаточно вдохнуть воздух, чтобы понять, как ты возбужден этой мыслью и эти видом…. Я, Носик Богини,  ловлю запахи рабских желаний как никто другой!»
Щеки… вот они-то точно умеют смеяться отдельно от Хозяйки! «О, тряпочка приползла» - улыбается Госпожа … Появляются ямочки веселья, и никакая серьезность в глазах тут уже не поможет – щечки засмеялись! Идеально ровные, нежные, думать о которых можно только нежно-нежно и с трепетом… первый плацдарм для приказного тона, для слова, которые появляются, скатываются дальше, и срываются …
Срываются с губ… Трудно удержаться в поэтическо-возвышенном, описывая, в какие пучины страсти и каких жадных фантазий они способны повергнуть… Для Богини это просто губки – способные говорить и смеяться, ругать и приказывать, улыбаться и сердиться… А для жалкого раба это ворота в греховные мысли, ворота, способные испепелить еще на пути в этот мир искушения Темы, источника божественного голоска, приказывающего и повелевающего…
Подбородок… Завершение идеального овала, краешек обрыва, с которого взгляд летит вдоль изгибов безупречного тела… Нежный, хрупкий подбородок потрясающе красивой Женщины, спрятавший в этой нежности Власть.
Он постарался, он закончил безукоризненную картину личика Богини…

Мне так понравилось,  очень хорошо написано....

То частенько, а то редко,
То слабы, а то крепки,
Как верёвочную сетку
Хозяйка вяжет узелки.

Это вам не танцы в баре!
Намотай себе на ус -
Госпожа делает «шибари»*,
У неё отменный вкус.

Я попался в эти сети -
Стянута втугую грудь,
Весь в верёвках, как в корсете,
Ни согнуться, ни вздохнуть.

Руки сзади - локоть каждой
Упирается в ладонь.
Я томлюсь любовной жаждой,
Разгорается огонь.

А последняя верёвка
И последний узелок,
Как печать - жестоко, ловко
Лягут точно между ног.

Мне и холодно, и жарко,
И вот именно когда
Кожа под верёвкой ярко
Покраснеет от стыда,

Плотно и слегка небрежно,
Отпуская тормоза,
Шёлк повязки тихо, нежно
Закрывает мне глаза.

Вот и всё. Готово дело.
Можно лишь сидеть и ждать,
Слушать собственное тело,
Наслаждаться и страдать,

Задыхаясь от волненья,
Растирая в кровь соски,
Ощущать прикосновенья
Нежной ласковой руки,

Или плётку из резины -
Вспышку в шёлковой ночи,
Или капли стеарина
От расплавленной свечи.

Быть моделью, куклой даже,
Плакать, биться и кричать,
И, когда тебе прикажут,
В муках наконец кончать.

После, лёжа на циновке,
Замирая, чуть дыша,
Вздрагивать, когда верёвки
Режет лезвие ножа,

Вздрагивать, когда мурашки
Бегают туда-сюда,
Вздрагивать, когда из чашки
На лицо течёт вода,

Вздрагивать, когда с окраин
Кровь по венам закипит,
Вздрагивать, когда Хозяика
Тихо шепчет: «Потерпи…»

Ног не чую, ломит руки,
Еле ими шевелю…
Ненавижу эти муки,
Ненавижу… и люблю!

Я  снимаю своё платьице и спускаю трусики до уровня чуть выше колен... и знаю, что ждёт меня, если Вы говорите, что Вы злы, моя Госпожа... это означает для меня, что будет больно, очень больно... что я могу лишь расслабить свою попку и принять с удовольствием строгие и очень сильные удары... и я буду счастлива, понимая, что Ваша злость - священна, моя Госпожа... и счастлива оттого, что мне позволено быть той, которая принимает Вашу злость с наслаждением, моя Госпожа...
  когда я спустила трусики, и была  уже в боязливом ожидании удара, его  не последовало сразу... я  слышала как Вы ходили  около меня стуча каблуками, осматривая и оценивая меня... как будто бы в последний раз моя кожа была  чистой... Вы  ощупывали меня, чуть поворачивая меня, выравнивая как бы... я  стояла, упершись руками в стенку, слегка нагнутая, с расставленными ногами и отпяченной попкой...Вы  били меня сапогом по внутренней стороне икры, чтобы я ещё шире расставила ноги... и потом похлопали  слегка стеком по спине, чтобы я прогнула её, выставив удобно свою попку... чтобы Вам было удобно пороть её, пороть долго, добротно...
  Вы  подошли близко к моей голове, грубо взяли  меня за волосы, и нагнули  голову так, чтобы я видела лишь Ваши сапоги... и так стояли  некоторое время...   я  в эти мгновения молилась на Вас, моя Госпожа, точнее Вашим сапогам, которые были лишь передо мной... молилась о том, чтобы с достоинством смогла принять эту порку, о том, что я сейчас здесь, благодарила свою судьбу  и Вас, моя Госпожа... Вы  приказали мне в этот момент вспомнить всё из своей жизни, и чтобы я сказала, кто я такая, чтобы объяснила, зачем я нужна Вам... и Вы  спросили, понимаю ли я, что сейчас Вы можете сделать что угодно со мной...? запороть до полусмерти или даже более... и что всё будет зависеть лишь от Вас... и я  смотрела на Ваши сапоги и беспрекословно повиновалась  Вам... отдавая себя в Вашу полную власть...
  я  вся дрожала, как осинка... и Вы  отошли на мгновение и принесли  величественный кнут... поднесли  его к моему лицу, дав мне время полюбоваться им... Вы  спросили, нравится ли он мне... чтобы я объяснила, что он значит для меня, что он мне дарит... чтобы я призналась в любви к нему... и стала бы просить его и Вас подарить мне порку, самую строгую и жестокую... после этого Вы  поднесли мне его к моим губам и я  ласково целовала его... с огромной любовью и страхом одновременно... я  чувствовала вкус и запах кожи... от которого веет болью и мучениями...
. потом Вы  убрали медленно от губ Ваш кнут... и отошли от меня на полшага, это означало начало экзекуции, я  почувствовала это... и даже заранее легкий стон раздался  от меня из-за чувства страха... Вы  рывком подняли мою голову и повернули  в свою сторону вбок... и взглянули  мне в глаза... я  увидел холодный беспощадный блеск в Ваших безумно красивых глазах... в моих читались страх перед неведанным, страх перед болью, мольба о снисхождении, и конечно же, полное повиновение и покорность Вам, моя Госпожа... "голову не поворачивать!", - сторого приказали Вы, и в этот же момент я услышал свист кнута и первый удар безжалостно ужалил меня! я заорал от неожиданности и острой сильной жгучей боли... гримаса боли исказила моё лицо... но не дав стихнуть боли от первого удара, второй тут же настиг меня, ещё усилив мучение... ... и удары один за другим посыпались... сильные и хлесткие, нестерпимо болезненные... порка... строгая и беспощадная порка, вот что меня ждало... слезы и крики... я уже не слежу за собой, я ору как ненормальная... не замечаю ничего перед собой... только адская боль... ещё мгновение и  начнутся мольбы о пощаде...
.. о Боже, какая немыслимая боль... всё тело корчется и извивается в муках... от каждого удара я сильно кричу и навзрыд умоляю Вас пощадить меня... и после каждой мольбы о пощаде меня настигает ещё более сильный удар, взрывающий кожу на моих ягодицах... в глазах уже всё помутнело... я чувствую, что сзади у меня какое-то кровавое месиво, всё горит и пылает... но кнут ложиться поверх всего этого словно острый меч, который вонзается в меня... Боже, это нестерпимая боль... и вот удары прекратились... чувствую, как моя голова поворачивается не по своей воле, и я вижу Ваше лицо... Ваши горящие глаза... о, моя Госпожа... моя Хозяйка... спасибо Вам...