"Магия боли" (Н.Филиппов)

Serge de K · 02.06.2008 11:36:49

Вместо предисловия. Информация почерпана из http://www.wespank.net/mikrosh_mb_1.shtml

Николай Филиппов

Магия боли

психоаналитические этюды

Автор - психолог - консультант , действительный член Московской психоаналитической ассоциации , представитель школы реального психоанализа , опирающегося не только на клиническое и теоретическое наследие фрейдизма и постфрейдизма , но и на междисциплинарный характер , интеграцию современной психологии , психотерапии , этнопсихологии , истории и социологии . Книга «Магия боли» - первая , из задуманной серии , в которую так же входят : «Магия наслаждения» и «Экстаз жизни» .

И в нас тоже.

Пароль выживания

Вы не замечали , что мы все очарованы болью ? Появившись на свет в родовых муках , потом всю жизнь мы пытаемся снова и снова пережить те первые , наполненные криком и страданиями , мгновения нашего бытия . О , нет , это совсем не только стремление к смерти , и даже не заигрывание с ней . Боль - пароль выживания , объяснение многих странностей нашего существования. Почти все мы боимся боли . Боимся как таковой . Боимся признаться даже себе , что часто и противоположное чувство - наслаждение для нас возможно не иначе как через собственное страдание - физическое или духовное . Нам не очень уютно от мысли , что проявления высшей духовности уживаются в нас с самыми грубыми , примитивными , порой даже первобытными животными инстинктами. Конечно , приятнее видеть себя возвышенным тургеневским героем или идеально отрешенным - блоковским. Но , другие мы, другие...

Русский человек рожден на страдание . Страдание очищает его душу, облагораживает , готовит к победам в жизни . В нем он черпает силу и мудрость . Приглядитесь внимательнее - любой русский гораздо труднее переносит свой успех ,славу , богатство , внешнюю красоту , чем неудачи . Юродство он возводит в сан святости , а их уст пастырей своей религии Православия , вот уже почти две тысячи лет слышит : «Жизнь без страданий опасна. Бог , который не наказывает нас - это Бог , который не занимается нами» .

Так , веками формировался тот уникальный менталитет русского человека , «тайна русской души» , до сегодняшнего дня непонятная и пугающая иностранцев . Вот , к примеру , свидетельство одного из них , итальянца Паулини , датированное аж 1689 годом . « Русские ( в особенности женская половина их ) , смотрят на побои как на своеобразное доказательство любви и благосклонности. Странным образом , русские женщины бывают наиболее довольны и веселы тогда , когда получают добрую встряску от своих мужей» . В народе эта особенность русской семейной жизни еще более метко определена поговорками : «Жену не бить- милу не быть», «Бьет - значит любит» . А многовековой обычай субботних порок детей ? Он существовал только на Руси - придуманный самим народом своеобразный психотерапевтический сеанс - очищение болью . Известная православная формула : «все равны перед Богом» - вдохновляла участников наказания : никто не чувствовал себя обиженным . Заглянем в «Исторические судьбы русской женщины» книгу историка Сергея Шашкова , изданную в 1879 году. В ней описывается то , как происходил у наших предков свадебный обряд : « Жених , после венчания получал плеть от отца невесты и трижды бил ею новобрачную в знак власти над ней . Сама плеть называлась «державою».

Что же это за модель жизни , принятая русским народом - существование через страдание ? Существования в котором боль как очищение , как переход на новую ступень чувственного и духовного развития ? Существования , в котором наше «Я», наша ментальность проявляются наиболее полно и ярко. Впрочем , вариантов бытия в ней «Я» не так уж много . «Я» - утверждающее , так называемый сценарий жизни , «Я» - отрицающее - сценарий смерти . «Я» - отвергнутое родителями , «Я» - подавленное матерью, «Я» - искалеченное отцом. Но человек , существо общественное . Прикоснувшись к тайне магии боли прочувствовав ее , он стремиться сделать ее достоянием других , превратить личное знание в общественное явление . Здесь , после выхода из своего «Я» русский человек уже не одинок .

В разные эпохи и в разных странах люди искусно маскировали свое влечение к боли , а еще чаще свое сопереживание созерцанием чужих страданий,под воспитательную , религиозную или светскую необходимость . Так возникли такие явления в истории человечества как спартанское воспитание , древнеримский культ порки , процессы инквизиции над ведьмами , русский крепостной театр и дисциплинарная система нацистких концентрационных лагерей. Вот уж где страсть к боли раскручивалась на полную катушку !

Но этим занималась лишь часть очарованных болью . Другая - прямо противоположным , не раскруткой , а поиском защиты от разрушающей силы болевого влечения . Кто - то из них погрузился в мир эротических грез, пытаясь яростью переживаний изгнать из себя беса мучительства .Кто - то , прячась от разрушающей страсти , превратить все в игру, бесконечный садо - мазохистский спектакль. А кто , не мудрствуя лукаво, бросил себя под ноги очередному божеству : « Мучай меня, Великий !».

Обо всем этом - мой дальнейший рассказ .

Часть первая : Прикоснувшиеся к тайне

Баллада о материнской розге

« Розгой будем мерить стих ,

Рифмы - свист жестокой порки».

Слова , вынесенные в эпиграф принадлежат классику русской литературы, поэту и прозаику «серебрянного века» - Федору Сологубу (Ф. К. Тетерникову ; 1863 - 1927 ). То , что это не поэтическое преувеличение , а четкая , продуманная , что называется «выдышанная жизнью» позиция , легко убедиться , полистав , ставшие только совсем недавно достоянием широкой общественности сологубовские «Афоризмы» . Вот некоторые из них :

« Люди любят побои , - потому что любят родителей .

Всего приятнее - сочетание стыда и боли.

Испытание боли дает жизни полноту и значительность ; только ничтожные люди не выносят боли.

Надо страдать , - для души , для детей , для счастья , для здоровья. Предки были мудры , когда секли детей, ибо надо страдать» .

Кто он был - Федор Кузьмич Тетерников ? Одинокий садомазохист от литературы , вечный мальчик , «отрок чернокудрый» , свихнувшийся на порке?

В том - то и дело , что нет .Садомазохисткая терминология здесь абсолютно неприемлима .

В собрании музея Института русской литературы сохранилась фотография семилетнего Феди . Ангелоподобный ребенок напряжен и смущен перед объективом фотографа . О чем он думает? О бывшей или предстоящей порке , которая обязательно случится , если маме не понравится его поведение, или еще о чем - ни будь неприятном , таком как , стояние голыми коленями на горохе, например , за то , что «на вывески головой много крутился» ; неизвестно . Но то , что жизнь маленького Феди была до краев наполнена физическими наказаниями, факт . О нем пишет сам Соллогуб в своей «Канве к биографии»:

«У матери . Смерть отца . Лег на стулья и заплакал . 1867 .

Мальчик Витя. Он сломал ноготь . Меня больно высекли.

Рукавички дал мальчику подержать . А тот их украл . Мать ходила меня искать. Потом порка .

Сады и розги в Прачешном переулке .

Розги в доме Северова дважды. Мое красное лицо . Розги в доме Духовского , часто .

Драка на улице . Не давай сдачи . Высекли .

Мои муки при учении грамоты . Крики бабушки . Колени . мать меня уводит. Сечет.

Наклейка почтовой марки на письмо. Сначала смеялись , потом высекли .

Елена Ивановна привела меня в школу. Дома вечером для острастки порка.

Я разбил термометр . Ругань ночью при гостях . Еще раньше ругань бабушки. Жестокая порка» .

Так , что как ни верти , Феденька , Федор , Федор Кузьмич стал таким поклонником розги не по случаю , и не в результате каких - либо физических - гормональных , или психических нарушений , а волею и желанием своей матери Татьяны Семеновны Тетерниковой , своего , как он ее сам называл , «строго родителя» .

Зачем простой малограмотной русской женщине все это было нужно ? Можно догадываться , можно и понять , опираясь на известные нам факты из биографии Сологуба .

Обращает внимание на себя то , что такое « взыскательное до жестокости воспитание» стало применяться к Феде сразу же после смерти отца . Помимо забот о нравственном здоровье сына , Татьяна Семеновна так же решила вести беспощадную борьбу с наследственной болезнью , якобы преследующую род Тетерниковых . Вполне понятная реакция на смерть близкого человека. Попытка уберечь , спасти от несчастья других членов семьи и , в первую очередь , конечно же наследника , будущего мужчину , мужа - Феденьку .

Что для этого нужно ? « Простые и суровые средства». Без всяких там барских прихотей . И Феде вплоть до двадцатилетнего возраста приходилось с ранней весны и до поздней осени ходить босиком , везде даже в училище и в церковь . Дома его одеждой были : в теплые дни короткий полосатый халатик из льняного полотна на голое тело ; в остальные в том числе и ненастные дни рубашка блуза , кожаный поясок , штаны короткие до колен.

А теперь посмотрим на эту же картинку с другой стороны . Чего добилась Татьяна Семеновна ? Только одного с годами мальчик не только превращался в юношу , но и становился убежденным гимнофилом - поклонником наготы . Да и иначе быть и не могло. Материнская воля вынудила его ломать свое «Я». При врожденной застенчивости и стыдливости он фактически постоянно чувствовал себя без одежды. С годами переживания и стыд , сменило восхищение своим состоянием . «Люби наготу , - только она прекрасна. Нагое тело свято , одетое грязно . Ибо одежда покров для грязи», - запишет уже в зрелые годы Сологуб в своих «Афоризмах» . А тридцать шестой главе романа «Тяжелые сны» пойдет еще дальше , утверждая « спасительную и очищающую красоту обнаженной плоти».

И все бы ничего ,если бы размышления юного гимнофила не переплетались бы с постоянными материнскими наказаниями :

« Глаза горят , лицо пылает ,

Но все же мальчик приучен

К повиновенью , и снимает

С себя одежды , плача , он » .

Это стихи - воспоминанье написаны 26 - летним Сологубом . Воспоминанье , впрочем , довольно свежее ( мать секла Федю до 20 лет ). Его порке всегда сопутствовало полное обнажение с последующим «раскладом на короткой лавке»:

«В саду , подальше , - там березки ,

Такие светлые стоят.

От веток их порой полоски

По телу моему скользят .

Сперва они на белом поле

Ложатся , узки и красны ,

А после , с возрастаньем боли ,

Смотря по степени вины ,

Они синеют , багровеют ,

На поле красном так близки ,

И вот уж капли крови рдеют ,

Сливаясь скоро в ручейки...»

Год за годом , наказанье за наказаньем и произошло то , что должно было произойти . Нежный мальчик , постоянно заливающийся краской , стыдящийся и боящийся и самих розог и боли от них , и своей наготы перед матерью, а в более старшие годы пугающийся возможного пробуждения своего мужского естества , - все это не могло не вызвать ( не на сознательном , конечно , на подсознательном уровне ) ответную реакцию у одинокой , оставшейся в 35 лет без мужа женщины. Многолетние порки сына стали для нее единственным вариантом сублимации , выхода ее сексуального чувства .

Кто посчитает эти размышления вольной фантазией автора , пусть заглянет в правила ( их написаны в 18 - 19 веках целые тома ) правила физического наказания детей в английских школах - пансионах . Там везде есть пункт о недопустимости их проведения «незамужними женщинами и вдовами». Англичане прекрасно знали , что стоит за «суровой , железной дисциплиной» этих дам . Кстати , сам Федя догадывался об истинном смысле материнских порок и отразил его в одном из первых своих стихотворений :

« Всем кажется , - я , как тросник дрожу ,

И никуда я в жизни не гожуся ,

Но я порой внезапно надержу,

Или с мальчишками вдруг подеруся .

Тогда бранят меня , стыдят , секут ,

Как будто бы со мной нельзя иначе ,

Как будто бы березовый лишь прут

мне нужен так , как кнут упрямой кляче» .

Обратите внимание на слова «как будто бы со мной нельзя иначе». В них ключ к последующим жизненным трагедиям Сологуба .

«Нельзя иначе» - потому , что так хотелось матери , потому , что это была ниточка , привязывавшая ее к жизни . Она , Татьяна Семеновна Тетерникова , судя по сохранившимся воспоминанием , совсем не была злой и жестокой . Просто как бы мы сказали сегодня , ее внутреннее , женское «Я», почувствовав возможность волевой власти над девочкоообразным сыном, вырвалось и подмяло под себя и его волю , и его чувства ,а в более взрослом возрасте и сексуальные влечения . Это было пострашнее инцеста. Сексуальная связь с матерью может прерваться , вытесниться , замениться другими сексуальными отношениями . Разорвать круг представлений , фантазий , влечений , созданный вспышками материнской власти невозможно.

Тем более когда это были не просто порки - упоение поркой :

« Господь мои страданья слышит .

И видит кровь мою Господь .

Его святая благость дышит

На истязуемую плоть.

На теле капли крови рдеют

И влажен пол от слез моих ,

Но надо мною крылья реют

Его посланников святых...

Смиренно претерпев удары ,

Я целованьем строгих рук

Благодарю за лютость кары ,

За справедливость острых мук» .

В результате - программа на всю оставшуюся жизнь. Так же предельно ясно выраженная Сологубом :

«... И муки любя ,

Мучительно высечь

Велю и себя.

Мне радостна будет

Жестокая боль, -

Скрещенье жестоких ,

Разнузданных воль ».

И еще точнее в «Афоризмах» : « В напряжении сил люди любят боль и стыд , и в этом корень сладострастия» .

Этот самый «корень сладострастия смеялся и издевался « недотыкомкой» над Сологубом всегда . Его сексуальный мир был безжалостно искажен , искарежен. Над ним поглумились все : и безудержная страсть , нашедшая свой выход и точку приложения , и кровавая материнская розга , и собственный стыдливый и нерешительный характер.

Однако назвать алголагнические мечтания Федора Кузмича Тетерникова садомазохизмом можно только будучи абсолютно невежественным в человековедении . В действительности происходило как раз обратное . Никакого «наслаждения и возбуждения» он не получал . А всего лишь пытался пробиться к себе , в своему забитому , задавленному мужскому «Я». То , чего он хотел , что его влекло он в жизни не находил . Недостающее восполнялось фантазией . Все его стихотворения , вся его проза заполнены «голоногими прекрасными мальчиками» , « нагими пажами и девами»:

« Воздвигнет мне царство

Живая мечта , -

Там с радостью мука

Чудесно слита.

Нагой красотою

Украшу мой двор.

Пажей наготою

Насыщу мой взор.

И дев обнаженных

Светла красота ,

И радостна сердцу

Моя нагота...

Когда же устану

Я петь и плясать,

Неловких велю я

Схватить и связать,

И сечь прикажу я ,

Чтоб тешить мой гнев ,

Пажей обнаженных

И трепетных дев.

И слаще свирели

Обрадует крик ,

Пронзителен , звонок ,

Нестроен и дик ».

И вот с таким сексуальным багажем он выходит в жизнь. Что дальше ? А дальше самое тяжелое - сублимация № 2 - игра в прятки со смертью . Он ее панически боялся , пытался обмануть , воспевая . Вот заслуживающее доверия , свидетельство , общавшегося с Сологубом в последний год жизни поэта и критика В. Смиренского : « Умирал он долго и очень мучительно. Только здесь выяснилось , что этот «поэт смерти» , всю свою жизнь ее прославлявший , совсем не любил ее и неждал. Он яростно отмахивался от разговоров на эту тему : «Да мало ли что я писал ! А я хочу жить!» .

Тогда зачем эта маска ? Стоп . Маска ли ? Отмотаем ленту жизни Сологуба назад , в дни детства и юности , когда его помыслами , чувствами и влечениями руководила материнская розга .

Что такое физическое наказание ? Акт воспитания? Акт устыжения? Акт воздаяния болью за проступок? Возможно , но это взгляд из вне , взгляд взрослых , наказывающих , а для ребенка , тем более подростка порка совсем иное . Это как раз та самая «малая смерть» , о которой так вдохновенно пишет современный французский сексолог Дидье Дюма , разбирая истоки наслаждения от оргазма . Только в них энергия жизни и энергия смерти сливаются воедино, то в восторге рождения нового человеческого существа , то в упоении сладостью исчезновения , ухода .

Боль от розги , стыд от наказания и служат теми «кодами» , которые извлекают из подсознания ребенка , а еще чаще подростка , эти процессы. Они не только сексуализируют его жизнь , но и придают этой сексуальности тот самый «болевой» оттенок , который как раз и спешат окрестить садомахохизмом .

На самом же деле , справедливее говорить о затянувшемся процессе отъединения от матери и о своеобразном материнском «интиме» .

Мучаются обе стороны .Купаясь , вертясь , то в энергии жизни , то в энергии смерти , присягая , то боли ,то наслаждению . Но искалеченным из этого вихря выходит, почти всегда , только мальчик , юноша , мужчина .

Что прекрасно видно на судьбе Сологуба . Решившись , наконец , на брак в 44 года , он называет своей избранницей , младшую его на 12 лет известную писательницу Анастасию Чеботаревскую . «Роковое сплетение двух судеб» , действительно во многом изменило творческие и жизненные установки писателя . Это был союз родственных по духу людей . Они и подписывались часто единым , придуманным Сологубом именем Малим . Но , конец этой 14 - летней «духовной песни » , духовной связи ужасен . Вот строчки из письма Федора - Малима Д. С. Мережковскому :

« Дорогой Дмитрий Сергеевич,

Вы , конечно знаете о моей утрате . 23 сентября Анастасия Николаевна . заболевшая незадолго до этого психастениею , ушла вечером из дому и бросилась в реку Ждановку. Случайные прохожие слышали ее последние слова : « Господи, прости мне». Пытались спасти ее, но не смогли . Водолаз не нашел тела .» мая оно всплыло . 5 мая мы похоронили ее на Смоленском кладбище» .

Если бы этот печальный факт не был реальностью , он бы прийти из романов и рассказов Сологуба , где герои предпочитают сводить счеты с жизнью именно таким способом .

Выходит сам срежиссировал смерть жены. Смешал фантазию и жизнь ? Нет , не так . Духовное единение мужчины и женщины , живущих вместе не один год , всегда сопровождается единением физиологическим , сексуальным . Кем фактически была Анастасия Чеботаревская для Соллогуба ? Идеальным секретарем. Иногда соавтором, иногда литературным агентом . Все это очень нужно , но абсолютно недостаточно для жизни мужа и жены . Вот здесь- то и был , по - видимому , сбой. Причину самоубийства Чеботаревской Сологуб видит в психастении . Но это совсем не причина , а только фон , на котором суицидные настроения стали приобретать очертания конкретного действия . Истинная причина же - в тех специфических сексуальных возбудителях Федора Константиновича Тетерникова , которые были заложены в него материнским воспитанием . Это и страсть и обожествление наготы , и маниакальное обожание «босоногих , кудрявых мальчишек» , и постоянное желание сечь самому и быть высеченным . Полный алголагнический набор .

Можно предположить , что как литературный факт , подобные воззрения Сологуба вполне устраивали Анастасию Чеботаревскую . Ведь никто иной как она , была активнейшим пропагандистом идей театральной постановки «Мелкого беса» - одного из самых ярких сологубовских алголагнических произведений. Но весь фокус в том , что это были не только литературные воззрения , а жизненная , сексуальная установка . Не писателя , а мужа . Вот это уже , как видно , никак не могло устроить Чеботаревскую. Она продолжала духовную жизнь , поставив крест на сексуальной . Наверняка , оправдываясь обычным : духовным людям этой гадости не нужно . Но так или иначе ее женское , сексуальное»Я» было невостребовано , и однажды...

Нет , ничего особенного не случилось , просто она почувствовала , что какая-то часть ее , быть , может , даже большая , уже умерла. Остается только закончить начатое . И она бросается в Ждановку .

На извечный русский вопрос : «Кто виноват ?» . Ответ один - материнская розга .

Смертельный номер

Все мы ходим под своей судьбой . Предначертанная до нашего рождения , порой отталкивает и чем дальше мы бежим от нее , тем сильнее она нас притягивает . Прячемся , изворачиваемся , а она все равно лезет из нас как пружины из старого матраца . Грубо? Отнюдь .

Давно , не одно десятилетие в умах российской публики вспыхивает и исчезает фраза : « Да был мальчик - то. Может , мальчика -то не было ?» - реплика из последнего «прощального» романа Горького « Жизнь Клима Самгина» . Фраза , итог не творческой , нет, жизненной биографии писателя.

Можно долго и научно рассуждать о силе и бессилии психоанализа . но факт остается фактом - подсознательное , выплывшее , явившееся ближе всего к истине , существу .

История эта заканчивалась самоопраданиями , самоисповедями «великого пролетарского писателя Максима Горького » в «Климе Самгине» . а началась она когда Алеше Пешкову было всего три года . Умер его отец. Умер нелепо , зло . От холеры. Ухаживая за маленьким сыном . Сын - разлучник , сын разрушитель большой , нежной , сильной любви Варвары и Максима - Алешиных родителей . Страшная , незавидная участь ! Малыш довершил , закончил то , что давно желала вся каширинская родня . «Не ровня он тебе - из мастеровых , а мы купеческие...» - это еще самые лучшие слова которыми постоянно корил дед при Алеше мать.

Аукнулось это позже - в его псевдониме : имя отца с определением «горький» - наивной , почти детской попытке убежать от себя , от своего , включив программу самоуничтожения.

Писатель тем и хорош , что он сам рассказывает о себе . Со школы известные строчки из «Детства» : Бабушка кинулась ко мне и схватила меня за руки , закричав : -Лексея не дам ! Не дам изверг ! - Она стала бить ногою в дверь , призывая: - Варя , Варвара !..Дед бросился к ней , сшиб ее с ног , выхватил меня и понес к лавке . Я бился в руках у него , дергал рыжую бороду , укусил палец . Он орал , тискал меня и , наконец , бросил на лавку , разбив мне лицо . Помню его дикий крик : - Привязывай ! Убью!..- Помню белое лицо матери и ее огромные глаза. Она бегала вдоль лавки и хрипела : - Папаша , не надо! Отдайте...- Дед засек меня до потери сознания , и несколько дней я хворал, валяясь вверх спиною на широкой жаркой постели...».

Казалось бы после подобного обращения кроме ненависти к деду от шестилетнего мальчика ничего ожидать нельзя . Но... дальше Горький убедительно показывает , что единственным человеком в доме , которого он внутренне любил и жалел был именно дед . Что за странная любовь через розги , через жесточайшую порку ? И совсем не странная . Василий Васильевич Каширин , Алешин дед , сам того не подозревая , наказав его «до потери сознания», стал для него единственным человеком, понявшим самое тайное , сокровенное. К этой тайне , кстати , уже начали подбираться исследователи при жизни «буревестника революции» . Любопытная информация содержится в выходивших в 1925 - 1930 годах выпусках «Клинического архива гениальности и одаренности» . Неоднозначности личности основоположника социалистического реализма» посвящены исследования : «Делирий Максима Горького ( о душевной болезни , которой страдал М.Горький в 1889 - 1890 годах )» , «О суицидомании Максима Горького» , «К психологии сновидной жизни Максима Горького» , «Наследственность Максима Горького» . Однако никакого общественного резонанса эти попытки понять личность «гениального босяка» не имели . «Клинический архив» издавался в Свердловске , мизерно малым тиражем в 300 экземпляров . К тому же наука ,которую он представлял - эвропатология - (соединение психо - патологического анализа и творческих устремлений) , была забыта в те же 30 - е годы . Почему ? Немалую роль сыграло то , что эвропатологи видели в любом ярком психическом проявлении патологию. Психиатрическая подготовка сыграла с ними злую шутку : в творчестве они видели только «приступ» . У Гоголя , по их мнению, «шизофреническая психика» , а Лев Толстой «эпилептоидная личность».В результате , при всей занимательности , реальная ценность эвропатологических исследований не высока . И все же , эвропатологии уделяли внимание лучшие психиатры - клиницисты и не прислушаться к их мнению было бы непростительной ошибкой . Так , через все исследования «душевной патологии Максима Горького» , проходит верная и ключевая для понимания жизненных злоключений писателя мысль о его ПОСТОЯННОМ СТРЕМЛЕНИИ К СМЕРТИ , ИГРОЙ СО СМЕРТЬЮ.

Та детская , субботняя порка под образами открыла ему возможность столь желанного , не зависящего от его воли ухода из жизни...Дед впервые сыграл с ним в смерть и отныне эта игра становится главным занятием его сознательной жизни . Обратимся снова к «Детству» , одному из немногих, что называется « не высосанных из пальца» произведений «соцреалистического гения».Вскоре после дедовского наказания между Алешей и его матерью произошел такой разговор : - Поди стань в угол .- Зачем ? -

Она тихо , но грозно повторила : - В угол !

-Какой ? не знаю , что тебе надо , сказал я , отчаявшись понять ее...

- Ты знаешь , что это наказание стоять в углу ?

-Нет. Почему наказание ? Для Алеши , как затем и для Алексея Пешкова, а затем и Максима Горького наказание всегда существовало только в одном измерении - порка. Сцены , где она применяется навязчиво кочуют из рассказа в рассказ, из романа в роман . Сцены подробные до натурализма . Можно проследить по ним как в зрелом мужчине каждый раз просыпается тот , высеченный мальчишка , как он вновь и вновь переживает неизбежность и жестокость наказания , страх и уход в небытие...

Причем наказывают чаще всего женщин. Например , вот так , как в рассказе «Васька Красный» : « И упрямая девица в большинстве случаев сдавалась,. подходила к Палачу; если же она не хотела сделать этого , Васька сам шел к ней , брал ее за волосы и бросал на пол .Ее же подруги , а зачастую и единомышленницы ,- связывали ей руки и ноги и тут же на полу и на глазах у них , виновную пороли...».

Не надо долго мудрствовать , чтобы увидеть во всех этих писательских фантазиях продолжение того давнего спора с матерью о наказании . Впоследствии , кстати , она все - таки стала пороть Алешу ремнем , но он уже «не обращал на это никакого внимания» . Почему ? Мама для любого русского мальчика - волевой и чувственный тренер . На общении с ней он развивает волю , сталкивая свои желания и «хотения» с ее требованиями и запретами , оттачивает и углубляет чувства , принимая ее стиль поведения и поступки .Именно матери уже самой природой вручено право наказывать сына. Это постоянное внутренне противоборство и есть двигатель волевого и нравственного развития любого русского мальчишки . Алешина мама эту, предназначенную ей в его судьбе роль , к сожалению, не выполнила. Вспомните горькие строчки из того же « Детства» : « Я запомнил : мать не сильная ; она как и все боится деда».

Что в итоге ? Алешина мечта «о строгой и любящей матери» рассыпалась в прах . Его реальным волевым и чувственным тренером стал дед , а мать так сбоку- припеку , на переферии его детской , а затем и взрослой жизни .Эта ненормальность , вывернутость ситуации и породила в подсознании Алеши Пешкова образ волевой властной женщины, компенсировав им реальность. Той самой женщины , которая в конце концов и стала ИСПОЛНИТЕЛЬНИЦЕЙ ЗАМЫСЛА .

Что я имею ввиду ? Только то , что играющий в воображении со смертью всегда рано или поздно начинает чувствовать непреодолимое увидеть , испытать все на себе «на самом деле» . Горький - не исключение . Есть такое понятие «косвенное самоубийство» . Это когда человек перекладывает свой уход из жизни на ситуацию , или перепоручает сделать это другим , ощущая неспособность расправиться с собою .В сценарии любого косвенного самоубийства главная роль всегда отводится исполнителю . На него возлагаются все тяготы по устранению из жизни . Берет он их на себя чаще всего не зная истинных замыслов своей будущей жертвы . Вот такими исполнителями фантазий о смерти и стали для Горького женщины . У него было навязчивое , постоянное стремление убить себя их руками .

Почему все - таки косвенное самоубийство ? Да потому что расправиться с собою самостоятельно для натур творческих дело маловозможное. .Живущие над жизнью , общающиеся с ней посредством произведений , они и смерть свою воспринимают как одно из них - кто как очередное , кто как последнее...Вся тайна в том , что УЙТИ ИЗ ЖИЗНИ ДЛЯ НИХ НЕ ЗНАЧИТ РАССТАТЬСЯ СО СВОИМ МИРОМ. Напротив , многие из них считают , что оборвав земную связь , они станут свободными и творчески беспредельными... Зная это , совсем не трудно понять когда у таких людей впервые возникает мысль о косвенном самоубийстве . Это почти всегда происходит тогда , когда груз житейских , бытовых проблем становится невыносимым , когда ревниво оберегаемый , выношенный, выдышанный мир образов и фантазий начинает рушиться под напором реальных жизненных переживаний. И начинается погоня за смертью...

Вот несколько эпизодов из горьковской биографии . Когда пришла пора любить , оказалось , что брак «как у всех» не для него . Пара строчек из переписки с Чеховым. Начало августа 1902 года Арзамас : «Если меня отсюда осенью не выпустят , я влюблюсь в горничную податного инспектора , что живет против нас , увлеку ее на самую высокую из городских колоколен и брошусь вниз оттуда , вместе с ней , конечно . Это будет - трагическая смерть М . Горького» .

Красиво , правда ? Театрально. И как внутренне точно ! Особенно слова «вместе с ней». Вдвоем , отсюда , туда , в невозвратную светлую даль...

И начинается калейдоскоп браков , любовниц . Вместо уравновешенной и рассудительной Екатерины Павловны Пешковой женой Горького становится актриса МХАТа Мария Федоровна Андреева . Конечно же не из - за того , что Алексей Максимович был очарован ее исполнением роли Леля в пьесе «Снегурочка» . Эта все - этикетка. В реальности , увы , пример внутреннего , подсознательного тяготения родственных , скрываемых от всех душ . Игра со смертью была так же естественна в жизни Марии Федоровны , как и у ее избранника . Все шло от матери . Увлекшись желанием убить себя, она однажды действительно покончила с собой , не забыв , однако , перед этим выколоть глаза на портрете своей внучки Кати Желябужской . Такая вот мелодрама .

Но насколько Андреева интересовала Горького внутренне , настолько же внешне она бала безразлична ему . В ее присутствии Горький постоянно оказывал знаки внимания Варваре Васильевне Шайкевич , бывшей , между прочем , тогда женою Андрея Романовича Дитерихса . Мария Федоровна ревновала , плакала. Плакал и Алексей Максимович. Впрочем , он плакал очень часто . Поплакали - и все осталось на своих местах . Иначе быть и не могло . Театр вытеснил жизнь , поиск бурных страданий - разум . Это только в детстве можно побаловаться и получить желаемое переживание страдания , да еще поиграть в кошки - мышки со смертью . Игры же взрослых : всевозможные сечения и самосечения души и чувств почти всегда оканчиваются неудачей ...

Погоревав и поплакав , Андреева ,что называется «поддержала почин» и стала так же открыто ухаживать , а затем сделала своим любовником Петра Петровича Крючкова помощника «великого пролетарского писателя».Сам же Алексей Максимович то же не дремал. Наигравшись с Варварой Шайкевич , получив от нее свою дозу страданий , он переключился на известную авантюристку Марию Игнатьевну Бенкендорф , которая стала его секретарем и фактической женой . Многие биографы Горького считают , что именно она осуществила мечту Алеши Пешкова о светлом уходе...В своей книге «Дети Кремля» Лариса Васильева описывает такой эпизод . Однажды она отважилась напрямую спросить Марию Игнатьевну о знаменитой коробке конфет , якобы присланной Сталиным Горькому . Ответ ее поразил прямотой и откровенностью : «Почему же... Я сама кормила его этими конфетами и наслаждалась предсмертными муками» .Заметьте снова как красиво, театрально , ну прямо как воображаемый полет с городской колокольни в Арзамасе. Но в итоге , на этот раз - смерть .

Звереныш

« О матерях можно рассказывать бесконечно», - эта пророческая фраза по иронии судьбы тоже принадлежит Горькому . Рассказывать , к сожалению , не только хорошее. Об их не умении , а часто и не желании воспитывать из своих сыновей мужчин , о причинении им чаще бессознательной , но от того не менее сильной и жестокой боли . Именно материнский брак в сценариях жизни объединяет Пушкина и... Ивана Грозного .

«Звереныш» ,- так называла маленького Сашу Пушкина его мать Надежда Осиповна . Называла и злилась, называла и секла больно и часто . За что ? За нрав африканский неукротимый , за взрывы чувств , за упрямство. Этот факт уже второе столетие обмусоливается публикой и литературоведами , входит во все сколько - нибудь подробные жизнеописания поэта . И быть ему в ряду подобных детских писательских неприятностей и переживаний , вызывающих вдох сожаления и размышления типа : «да не он один и Тургенев тоже , и уж , конечно , Горький...»

Все это так . Но... Главное , большое , перечеркивающее все «но» состоит в том , что рукой , если угодно , розгой Надежды Осиповны двигали отнюдь не педагогические мотивы , а элементарная озлобленность на нерусский «басурманский» облик ее сына , на воплотившееся в нем черты африканского предка. Еще более жестоко поступил с Пушкиным отец . Не думайте только , что он сек его по пять раз на день . Сергей Львович демонстративно («родила такого , сама и воспитывай»), устранился не только из воспитания , но и вообще из жизни маленького Саши , а затем и Александра , и Александра Сергеевича . Был отец и не было отца .Он был сиротой при живых родителях.

Все праздники , все победы Пушкина беру

#1 02.06.2008 11:36:49

"Магия боли" (Н.Филиппов)

Подвал раздела