Может кто то и не читал...

СЭНСЭЙ · 02.09.2008 16:46:17

Дева у столба
Она будет кем-то вроде официантки, но в основном ей придётся просто стоять. Это не интим, точно, всё нормально. Сейчас все работают, и можно попробовать, тем более что ничего особенного делать не надо. Девушка шла по улице быстрым шагом, слегка при-гнувшись и борясь с бьющим прямо в лицо ветром, пытаясь запахнуть полы пальто серого цвета. Длинный оранжевый шарф мешал идти, и только вязаная шапочка преданно спаса-ла хозяйку от ледяной измороси. Она иногда доставала из сумочки сотовый и сверялась с чем-то, а затем опять прятала его обратно озябшими раскрасневшимися пальцами. Она остановилась около большого здания. На высоте примерно трёх метров розовым неоном светилось витиеватое название. Это было именно то кафе, которое она искала. Девушка нашла дверь, которая почти не выделялась на блестящем чёрном монолите витрины. Она протянула руку к кнопке вызова, затем отдёрнула руку, затем снова поднесла и снова от-дёрнула. Был холодный осенний день, серое небо не предвещало ничего хорошего, вот-вот должен был пойти снег. Раздался писк сотового в сумочке. Четыре. Пора. Рука с силой нажала на кнопку вызова, потом ещё и ещё раз. Динамик переговорного устройства за-хрипел. - Да, да я... Мне назначено, да! - девушка почти кричала в динамик скованным от холода голосом. Дверь отворилась. Она прошла тёмный зал, миновала коридор. В ма-ленькой комнате ей предложили подписать необходимые документы, она бегло просмот-рела их, да, вроде всё устраивает, работа вечером не будет отвлекать от дневной учёбы. Пришлось подписать несколько листов. Девушка рассталась с верхней одеждой, вошла в зал и на некоторое время оказалась предоставленной самой себе. В зале вкусно пахло хо-рошим кофе, но от мраморного пола веяло холодом и тревогой. Девушка взобралась на высокий стул около барной стойки. Некоторые из присутствующих скользнули по ней взглядом. Новенькая была красивой девушкой лет восемнадцати-девятнадцати. Невысоко-го роста, светлые волосы до плеч. Большие серые глаза, немного курносый нос, и каприз-ные губки придавали её лицу детское выражение. Особенно забавно выглядел на намор-щенный для серьёзности лобик. Темная кофточка, и темная же водолазка скрывали разви-тую грудь и открывали по новой моде животик и пупок, в котором блестела красная бу-лавка. Тонкий ремешок поддерживал на бёдрах узкие тёмно-серые джинсы. Девушка со-храняла внешнее спокойствие и только покачивала одной ногой, перекинутой через дру-гую. На свету блестел лак маленьких кожаных сапожек на каблуках-шпильках. Она ук-радкой, из-под длинной челки, осматривала полутемное помещение кафе. Посреди зала стояла высокая колонна, в некотором удалении от которой полукругом были расставлены низкие деревянные столики и стулья. Девушка несколько раз попыталась обратить на себя внимание немногочисленного пока персонала, ей отвечали фальшивыми улыбками, но от беседы уклонялись. Среди остальных выделялась администратор - высокая молодая и кра-сивая женщина с резковатыми чертами лица и тяжелыми зачёсанными назад чёрными во-лосами, которые укрывали ее спину и плечи. Быстро и уверенно перемещаясь по залу, произнося короткие властные реплики твёрдым голосом, эта дама привычно и умело управляла происходящим. Девушка заметила полного лысого человека стоящего недалеко от входной двери. По форме одежды и отстраненной манере держаться в нём угадывался охранник. Девушка приветливо кивнула ему. Охранник остался безразличен и неподви-жен. В зале постепенно прибывало света и людей. Молодые мужчины и женщины входи-ли, тут же исчезали куда-то и вскоре появлялись, но уже в униформе официантов. Пришло время переодеться и девушке. Она вновь вошла в зал, уже неуклюже, стараясь касаться ледяного мраморного пола только внутренней стороной босых ступней. На ней теперь было длинное ярко-красное, почти облегающее платье без рукавов, сшитое из простой ткани. Высокий разрез впереди открывал колени. Низкое декольте не было вульгарным и не открывало грудь полностью. На девушке не было ни туфель, ни колготок. Плечи также были обнажены. Платье застёгивалось сзади на множество больших пуговиц. Идти боси-ком было непривычно и трудно. Она мёрзла. Персонал в зале затих и смотрел на неё. Сза-ди появились фигуры двух официантов, которые вплотную приблизились к ней. Но де-вушка пошла сама. Она двигалась в центр зала; ей объяснили, куда идти. Два официанта по обе стороны от неё и на шаг позади неотступно следовали за ней. Администратор была рядом. Девушка подошла к столбу.
- Это тот самый столб, - мелькнуло у неё в голове. Девушка остановилась, следующие за ней люди тоже замерли.
Столб представлял собой толстую колонну, плотно увитую белой верёвкой. Колонна была довольно высокой, но не достигала потолка зала. Администратор сузила глаза и взглянула на девушку. Та поняла, что заставляет слишком долго ждать. Семеня дрожащи-ми от холода ногами, девушка обошла столб, встала и повернулась так, чтобы видеть сто-лики.
Все произошло очень быстро. Кто-то сзади крепко схватил за запястья и плечи и резко притянул к столбу, прижимая её спину к витой верёвке. Толстые пуговицы платья впились в позвоночник. Руки пошли назад, охватывая столб, скрестились соединённые запястья, локти, подчиняясь чужой силе, противоестественно сблизились, торс оказался, изогнут, немного наклонён. По телу пробежала боль, кольцами охватывая руки, грудь и талию.
Всё.
Миновало несколько секунд, шок прошел, и девушка попыталась оглянуться, но никого рядом уже не было. Персонал уже был занят другими делами. Девушка была оставлена привязанной к столбу, её руки были сцеплены за спиной.
- Все в порядке, ничего страшного не произошло:
Девушка не находила ничего стыдного в своём положении. Неудобная поза не была по-ка нестерпимой, боль в суставах приглушилась. Вот только босым ногам было холодно. Кафе было уже открыто для посетителей. Парами и поодиночке они рассаживались за низкими столиками. Где-то играла приятная музыка. Работали официанты. В темноте зала недалеко от двери в служебное помещение заняла свое место за невысокой стойкой адми-нистратор. Внимание всех гостей заведения постепенно сосредотачивалось на высокой колонне. Сначала украдкой, они поглядывали на зрелище в центре зала. Потом, осмелев, они, уже не стесняясь, изучали девушку в красном платье, молчаливо стоящую возле столба. Необычность этой сцене придавало то, что красавица была крепко привязана к столбу чёрными жёсткими верёвками. Грамотно установленная подсветка позволяла с лёгкостью её рассматривать.
Прошло немногим более часа, и девушка почувствовала, что стоять неподвижно стано-вится все труднее. Замерзшие ноги начали ныть. Чтобы как-то согреться, она пробовала шевелить заледенелыми пальчиками ног, сгибать колени, приставлять ступни одной ноги к икре другой, но это не помогало. Зато она нарушила равновесие, и верёвки стали впи-ваться в тело, а пуговицы снова надавили на позвоночник. Она старалась стоять спокойно, но теперь дали знать о себе затёкшие руки. Тогда она стала извиваться всем телом, усу-губляя своё положение. Боль в суставах вернулась и дальше только нарастала. От напря-жения ей стало жарко в области шеи и груди, и струйка пота побежала по телу вниз. Как неприятно! Появился зуд, который так хотелось унять рукой. Челка упала на глаза. Де-вушка быстро теряла самообладание. Неминуемо приближалась паника, вызванная невоз-можностью контролировать своё тело. Она корчилась, но не произносила ни звука. Каж-дая новая минута пытки приносила усиление боли и страха. Бедной девушке казалось, что прошла уже целая вечность, но конца страданиям не было. Непроизвольные мучительные телодвижения юной красавицы гипнотизировали публику. Гости улыбались. Сложно было оторваться от такого зрелища: связанная девушка, как будто прозрачная из-за направлен-ного на нее света, уже второй час билась у высокого столба, массивность которого только подчеркивала нежные черты его жертвы.
Гости не видели, как администратор едва заметным жестом направила двух официантов, и те незаметно встали за столбом. Сама она, приблизившись к привязанной девушке, спо-койными безразличными глазами заглянула ей лицо и отступила темноту. Девушка уже ничего не соображала, взор ей застилала красная пелена. Всё, с неё хватит! Сейчас она просто сделает шаг вперёд и покончит со всеми этими мучениями. Терпеть такое больше нельзя ни секунды! Она рванулась вперёд, и веревки с силой сдавили ей дыхание. Грудь как будто разорвалась от резкой боли. Она открыла рот, ловя воздух, закашлялась, глаза распахнулись и наполнились влагой. Когда брызнули слёзы, с бедняжкой уже была исте-рика, потекла размытая тушь. Девушку колотила дрожь, она замотала головой и захрипе-ла. И тут внезапно пришло облегчение, верёвки ослабли. Девушка провалилась в пустоту, но её подхватили и удержали вертикально. Она видела, как администратор вышла вперёд, заслонила её собой от публики и что-то сказала. Гости зааплодировали. Но девушка уже не слышала этого. Двое официантов несли ее по коридорам служебных помещений в под-собку. А пять минут спустя в душевой комнате администратор пару раз сильно ударила девушку по щекам, и, когда та обмякла, сунула её голову под струю холодной воды. Когда ее мокрую, в забрызганном водой платье вновь привязали, она вела себя тихо. Весь оста-ток вечера она стояла, боясь пошелохнуться, и только под конец снова попыталась осто-рожно пошевелить пережатым верёвками телом.
Она возвращалась из заведения одна, через ночь и непогоду, порывы резкого холодного ветра бросали ей в лицо кристаллики первого снега. Она добралась до дома, едва чувствуя себя, сил хватило лишь на то, чтобы, скинув верхнюю одежду упасть на кровать. В эту ночь девушка плохо спала. Болело избитое лицо, ныли отходящие от верёвок руки. Утром она с тяжёлым чувством, вся растрёпанная пришла в институт. Почти ничего не понимала, ничего не слышала и не слушала, вяло, механически отвечала на вопросы друзей. Только к концу занятий она решилась достать из сумочки зеркальце и посмотреться в него. Нет, личико вроде чистенькое, только губа немного припухла. Она потрогала губу, затем глаза. Ничего. Только глаза больше не красить перед работой. Всё! Захлопнула зеркальце. Не досидев лекции до конца, она сорвалась с занятий, вернулась домой, и начала бешено приводить себя в порядок. Только бы успеть, только бы успеть! Успела. Явилась даже не-много раньше времени. Зачем она пришла туда снова? Наверное, просто настало её время совершать ошибки. Девушка переоделась и шла к столбу уже с большим страхом, чем в первый раз. Сопровождающие официанты терпеливо ждали, не торопили её.
И вновь она была привязана к столбу.
Миновало не более часа, и пока ещё девушке удавалось сохранять самообладание, она решилась взглянуть в зал, уже заполненный посетителями. Она скользила взглядом по людям, сидящим за столиками. Мужчины и женщины, в основном средних лет, одетые в дорогую одежду казались одинаковыми. А может быть, и нет, наверное, это ей станови-лось тягостным продолжительное пребывание в насильственно неподвижном состоянии, и от этого внимание рассеивалось, и она не могла реально оценивать происходящее. Но вот она заметила одиноко сидящего господина в элегантном костюме. От остальных его отли-чала самоуверенность, которая чувствовалась в его поведении. Он явно был чем-то недо-волен и капризно отослал официантку, которую сменила сама администратор. Яркая мо-лодая женщина лично обслуживала этого клиента. Что, впрочем, не мешало ей сохранять свой уверенный и строгий вид. В поле зрения привязанной девушки вдруг попала парочка, парень и девчонка, которые были примерно одного с ней возраста. Девушка с удивлением увидела своих ровесников. Парень был коротко стриженный, стеснительный и красивый, его подруга была симпатичной, но совершенно несносной. Её золотые волосы кудряшка-ми спадали на плечи. Молодой человек выглядел немного смущенным, а его спутница, напротив, вела себя нарочито развязно. Они никак не могли договориться о том, что вы-брать в меню, и их спор уже привлекал внимание обслуги и гостей. Официантка разъясня-ла юной паре подробности выбранного заказа, постоянно кивая. Вскоре ей пришлось от-влечь администратора от обслуживания элегантного господина, и та, с достоинством по-дойдя к юной парочке, подтвердила возможность заказа, и сделала знак официантам, на-ходившимся позади привязанной красавицы. Из зала не было видно, как к девушке, за-мершей у столба, подошли из темноты две фигуры. Верёвки вдруг ослабли, девушка ма-шинально отошла от столба. Нежданно получив свободу, она покачнулась, но ей удалось устоять. Она растерялась, и не понимала, для чего её освободили так внезапно. Вдруг её резко толкнули в спину. Она сделала несколько шагов вперёд. Ее подталкивали дальше и дальше по направлению к столику, за которым разместилась та самая юная пара, которая так активно обсуждала меню. И вот она уже стояла перед ними, молча, переминаясь на заледенелых босых ногах. Кудрявая девчонка за столиком рассматривала смущенную кра-савицу дерзко и нагло, как если бы изучала новую игрушку. Босоногая девушка вся дро-жала, ей было холодно и страшно. И тут сильный удар бросил её вперёд так, что она поле-тела, от неожиданности даже не успела вскрикнуть, вытянув руки, чтобы не разбиться о жёсткий пол. Но она не разбилась, её подхватили за плечи, поддержали под живот, согну-ли ноги в коленях. Она аккуратно опустилась на стылый пол и оказалась на четвереньках. Ей ничего не объясняли, но она боялась даже пошелохнуться, понимая, что от неё требу-ют именно повиновения и неподвижности. Неожиданно произошло то, к чему она была совсем не готова. Пальцы невидимых для неё официантов быстро расстегнули пуговицы на платье и одним движением сдёрнули его. Так же быстро был, расстёгнут и сорван лиф-чик, кожей она ощутила острую сталь, которая аккуратно срезала её трусики, и вот, она совершено обнажена. Девушка вскрикнула, попыталась оглянуться и подняться, но силь-ные руки больно взяв её за волосы, нагнули её голову, вернув в обратное положение. Не-смотря на то, что от мраморного пола исходил холод, девушка покраснела. Волна стыда уже душила её. Нагой спиной она почувствовала обжигающе горячие и холодные предме-ты. Официантки суетились, красиво расставляя на голой спинке фарфоровые чашечки ко-фе и тарелочки с пирожными. Администратор, приблизившись к молодой паре, объясни-ла, что девушка в течение двадцати минут будет предоставлена им в качестве столика, пожелала приятного время провождения и удалилась. Официант принес и поставил рядом с живым столиком низенькие скамеечки, парень и девчонка разместились за ними, при-ступив к трапезе.
Девушка была потрясена своим унижением. Голая, стоящая на четвереньках, она была обращена в живую мебель и выставлена в этом качестве, предложена гостям. Её перепол-няло чувство обиды, дрожал подбородок. Но она сдерживала рыдания, глотала слёзы, ста-ралась, во что бы то ни стало не растрясти стоящие на ней приборы. Вскоре, желание со-хранить тарелочки и чашечки стало преобладать, и вытеснило даже чувство стыда, заста-вило забыть о коченеющих и болящих конечностях. Уж если она столик, она будет хоро-шим столиком. Она напрягла спину изо всех сил, и старалась осторожно дышать. Моло-дую парочку ситуация возбудила до предела, парень и кудрявая девчонка, начали громко, в голос разговаривать, смеяться, размашисто жестикулировать. Золотоволосая девчонка запачкала кремом от пирожного голое тело девушки-столика, и едва не заехала рукой ей в ухо. Все посетители неотрывно наблюдали за пикантным зрелищем. Красивое девичье те-ло было на их глазах низведено до вещи. Молодая парочка оказалась в центре всеобщего внимания и наслаждалась заслуженной славой героев вечера. Вскоре ужин за живым сто-ликом был завершён. Приборы убраны, и нагая девушка одним движением была постав-лена на ноги. Совершенно голая, она предстала перед юной парочкой, инстинктивно по-пыталась закрыться, но не получилось - по рукам тут же больно ударили, и она убрала ру-ки и спрятала их за спину; её схватили за плечи, и резко дёрнув их назад, расправили, вы-прямили ей спину. Она смотрела вперёд невидящим взором широко раскрытых глаз и боялась даже зажмуриться. Её повернули по направлению к залу. Теперь уже все увидели девушку. Её тело было всё покрыто испариной, и нежная кожа лоснилась в мягком свете. Правильный овал лица был обрамлён растрепавшимися волосами, предательски смело торчали напряжённые груди, плечи и руки были отведены назад, вздрагивал подтянутый животик, плавные изгибы бедер переходили в стройные и сильные ноги. Из зала слыша-лись восхищённые и непристойные комментарии, произнесённые вполголоса и шёпотом. В фигуре девушки было что-то чарующее, хотя скорее это именно она сейчас была заво-рожена.
Всё.
Её быстро одели в платье, не вернув впрочем, лифчика и трусиков, быстро подогнали к столбу, и привязали, сильно вывернув руки, так, что она даже закусила от боли губу. Де-вушка осторожно замотала головой, пытаясь стряхнуть рассыпавшиеся по лицу волосы. Вдоволь насладившаяся унижением девушки, юная парочка вскоре удалилась. А наша ге-роиня, привязанная у столба, мучилась ещё несколько часов, до самого окончания вечера. Оказавшись дома, девушка, конечно, рыдала, она принимала душ, стремилась смыть с се-бя всю грязь и долго-долго терзала губкой уже совершенно чистую кожу. Затем, завер-нувшись в большое розовое полотенце, она направилась в спальню. Прежде чем накинуть ночную рубашку, обнажённая, девушка подошла к большому зеркалу. Её интересовало, как она выглядела сегодня в кафе. Она выгнула спинку, расправила плечи. В зеркале от-ражались безупречные девичьи формы. Чувство перенесённого унижения начало вдруг сменяться гордостью, которая в свою очередь уступила место сильному как никогда же-ланию. Где-то внизу живота и между ног зародилась тёплая волна, которая судорогой по-бежала вверх, заставив замереть, в сладком предвкушении сердце. Девушка прогнулась ещё сильнее и слегка присела. Рука сама потянулась источнику удовольствия; но тут де-вушка в ужасе отдёрнула руку. Стыдно! И только в постели, под одеялом руки были вы-пущены на волю.
Один день сменял другой. Девушка, как и прежде, посещала институт. Следы от верёвок стали заметны, и, стараясь их скрыть, она носила просторный свитер. Но свитер был ве-лик, широкий открытый ворот постоянно сползал на плечо, обнажая бороздки от связыва-ния. Девушка ловила на себе недоуменные взгляды сокурсников и преподавателей, сму-щалась. То, что происходило с ней в кафе, должно было остаться тайной. Но при этом и на лекциях, и на семинарах все ее мысли были только о предстоящих вечером испытаниях.
Путь в кафе был теперь лёгок. Каждый вечер девушка вставала, привязанная, возле столба, чтобы принимать медленные муки. Верёвка вновь и вновь впивалась в руки и грудь, давила дыхание и удерживала стан в неудобно изогнутом положении. И снова вы-вернутые запястья пульсировали болью. Саднила натёртая верёвкой кожа. И опять босые ножки от холода охватывала ломота, и так хотелось отогреть их ладонями, но руки были связаны, и девушка только сжимала кулачки, изнывая от невозможности распоряжаться своим телом. Но боль, как оказалось, можно было перетерпеть. Гораздо труднее было смириться с долгим пребыванием в неподвижном состоянии. Всякий раз девушка ждала только того, чтобы всё закончилось как можно скорее. Но минута сменялась минутой, час следовал за часом, и постоянное напряжённое ожидание выводило из себя. Периодически накатывала паника, и тогда жуткий страх, зародившись в животе, подкатывал комом к горлу, душил, сводя с ума. Девушке казалось, что эти вечера длятся бесконечно долго. Единственное, чем девушка научилась немного облегчать свои страдания, так это обрете-нием спокойного положения возле столба. Но как только она затихала, появлялись два че-ловека в форме официантов, которые намеренно подтягивали верёвки, сильнее выкручи-вали руки, нарушали с таким трудом найденное безболезненное равновесие. Девушка вновь начинала корчиться и извиваться, доставляя удовольствие собравшейся публике. Между персоналом и девушкой никогда не было никакого общения. Только связывания, тычки и тихие приказы. После того, как всё завершалось, охрана делала так, что девушка не задерживалась в заведении. Её попросту выставляли за дверь, И она всякий раз шла домой в одиночестве, едва передвигая ногами от усталости, дрожа от холода и страха, по тёмным и пустынным улицам, шарахалась от теней случайных прохожих и притормажи-вающих автомобилей. А вот аттракцион со столиком, в конце концов, пришелся девушке по душе, и она освоила его в совершенстве. Ей нравилось обнажаться перед публикой, хо-тя она не признавалась себе в этом. Прелесть обстоятельств была в том, что всё решалось помимо её воли. Это избавляло её от чувства вины и позволяло легко переносить униже-ния. Девушке льстило внимание зрителей. Она, такая красивая, стройная, обездвиженная верёвками, была похожа на живую скульптуру. Пытка, которой она подвергалась, со сто-роны казалась просто некоей художественной ролью. И люди приходили сюда именно для того, чтобы наслаждаться беспомощностью и мучениями молодого, сильного женского тела, совершенно не чувствуя угрызений совести. Но и сама девушка до определённого момента не осознавала глубину своего падения, пока один из эпизодов её пребывания в кафе не открыл ей глаза на истинное положение дел.
Однажды ей, как обычно скрученной у столба, залюбовалась женщина средних лет, рас-положившаяся вместе со своим спутником за одним из ближних столиков. Женщина вос-хищённо смотрела на девушку, а та замерла, слегка запрокинув голову, боясь пошевелить-ся и тем усилить боль. Привязанная красавица была притягательно хороша, страдание за-печатлелось на её лице, брови были сведены, а губы слегка приоткрыты. Она была и чув-ственна и романтична. Женщина была очарована и восхищена стянутой верёвками муче-ницей так, как восхищаются произведением искусства, картиной, или удачной композици-ей интерьера. И тут девушка внезапно повернулась к женщине, внимательно посмотрела на неё. В глазах женщины отразился ужас, лицо её исказилось, она громко вскрикнула. Женщина испытала тот кошмарное чувство, которое испытали бы мы, если бы неодушев-лённый манекен осмысленно заглянул в наши глаза. Девушка сразу поняла причину испу-га женщины, и вдруг осознала, во что превращается - в вещь, в предмет... Скользкий страх заполз в её сердце. В тот момент она пожелала уйти оттуда немедленно. Но верёвки на-дёжно держали, а подать звук она не решалась, её воля была уже подавлена. Дрожащую женщину обнял её мужчина, и они быстро удалились из заведения. А наша героиня про-должала быть выставленной на потеху публике. Она нервно оглядывала зал. Теперь она видела, что гости кафе мало наблюдают за ней, они были заняты каждый своим делом: они беседовали, курили, мужчины и женщины флиртовали и ухаживали друг за другом. Они ели изысканные блюда, пили дорогое вино. А ведь несчастная девушка даже ни разу не выпила воды в этом кафе. Что она здесь делает? Что с ней здесь делают?
В этот день никто не развлекался с девушкой, требуя, чтобы она изображала столик, но ей и так тяжело было дотянуть до конца вечера. Официанты постепенно выкручивали ей руки, она морщилась и дёргалась. Только бы дотерпеть. Она знала зачем! Сейчас она всё им скажет! Посетители ушли, верёвки были распущены, девушка, решительно выставив одну босую ножку вперёд, смело и громко требовала прекратить всё это! Она говорила, что так больше нельзя, что это невозможно терпеть! Девушка говорила, что она человек! А здесь никто её человеком не считает, её здесь даже ни разу не накормили, а она уже просто умирает с голоду. Изо дня в день она не может толком поесть, утром не успевает, а ночью она слишком утомлена. Она кричала, что хочет есть!
Она победила. Её требование было удовлетворено. Усевшись за один из столиков в углу, уже с набитым ртом, она не обращала внимания на объяснения, что ей любезно предоста-вили нетронутые кусочки пищи со стола посетителей. Она ела с удовольствием. Всё так вкусно, вкусно, вкусно. Персонал заведения с интересом издалека поглядывал на неё. Она знала, что никто не зажжёт для неё свечи, никто не составит ей кампанию. Она поняла по-чему. Ей стала ясна причина, по которой никто из обслуги и официантов с ней не общал-ся. Она для них всего лишь живая кукла, предмет, как и для той женщины сегодня. Если они с ней заговорят, если признают за ней человеческое достоинство, то уже не смогут её мучить. Теперь она приняла свой статус и смирилась с ним. Девушка держала в руках бо-кал, на котором оставались отпечатки чужой помады, и который ещё хранил запах чужого рта, и она пила из этого бокала вино. Она насыщалась, а кафе тем временем пустело. По заведённому правилу, девушка скоро должна была уйти. Но от сытости и от накопившей-ся усталости, девушка чувствовала себя совершенно обессиленной, неспособной двигать-ся. Она чувствовала, что сейчас она не сможет добраться домой, что упадёт и замерзнет на улице. Она закрыла глаза и тихонечко уснула, прямо на стуле, поджав под себя ноги, свернувшись клубочком и облокотившись на спинку стула. Свет погас, девушку, похоже, просто забыли. Но нет. Охранник, полный и сильный мужчина направился к ней. Он мед-ленно приблизился к девушке, наклонился, и посмотрел на мило дремлющее существо, которое, зная о своей обречённости, не нашло ничего лучшего, чем уснуть в самом непод-ходящем для этого месте. Охранник протянул к ней руки и поднял её так тихо и осторож-но, что девушка ни шевельнулась, ни вздрогнула. Он отнёс её в одно из служебных поме-щений, положил на кушетку, накрыл пледом, склонился над ней и погладил по голове, и тут же вышел, оставив ее одну. А рано утром, засветло, он разбудил её, и осторожно, так, чтобы никто не заметил, выпустил через чёрный ход.
В новый вечер девушка, как всегда, была привязана к столбу; она потухшим взором скользила по залу, отмечала завсегдатаев кафе и остановила взор на элегантном господи-не, которого она уже не раз видела ранее. Именно его однажды обслуживала сама адми-нистратор. Рядом с ним никогда не было спутницы, он в одиночестве занимал своё из-любленное место. Перехватив её взгляд, он поднял бокал до половины наполненный коньяком и слегка кивнул головой. Девушка, никак не отреагировала на это приветствие: она уже совершенно свыклась с тем, что она здесь просто вещь. И действительно, каза-лось, что необычный господин довольно быстро утратил свой интерес к ней и отвлекся, делая телефонный звонок. Он закурил и практически исчез в пелене сигаретного дыма. Но уже через двадцать минут в зал вошёл человек в пуховике с эмблемой службы доставки, охрана указала ему на столик элегантного господина, и он проследовал туда, неся в обеих руках очень большой пластиковый пакет. Рассыльный был несколько шокирован обста-новкой кафе и передав доставленный груз господину, предпочёл не задерживаться ни на секунду в этом странном заведении. А господин осторожно развернул посылку и достал из него большой букет длинных темных цветов. Он поднялся, и, подойдя к привязанной прелестнице, бросил ей под ноги охапку чёрных роз. Цветы были прекрасны и страшны одновременно. Девушка затрепетала. Элегантный господин, как ни в чем не бывало, вер-нулся за свой столик. Действо возвратилось в обычное русло и только слышалось пере-шептывание гостей. Ещё бы, перед ними была сказочная картина: связанная красавица в красном платье касалась белыми обнажёнными ногами целой горы чёрных цветов. Через полчаса, устав от неподвижности, девушка неосторожно переступила с ноги на ногу, и вдруг её пронзила боль. Она наткнулась на стебель, укололась шипом. От неожиданности она ахнула. Маленькая босая ножка была сильно поцарапана. Алые капельки выступив-шей крови казались крупными рубинами на нежной белой коже. Она изумленно смотрела вниз, завороженная видом крови. Когда девушка подняла глаза, перед ней, стоял Он. Эле-гантный господин смерил её долгим, задумчивым взглядом. Она сглотнула комок в горле и бессознательно рванула руки - ей вдруг захотелось прикрыть полуобнаженное тело. Ве-ревки вонзились в неё уже привычным ощущением. Девушка резко вздохнула от досады. Господин улыбнулся и поправил ей волосы. Потом опустился перед ней на одно колено и бережно взял в ладони раненую ножку. Он легко провел указательным пальцем по ее коже - от колена до высокого подъема стопы, потом по маленьким пальчикам. Вытер кровь. За-тем он взял одну из роз, поднялся. Слегка привлек девушку к себе и дал ей ощутить аро-мат цветка, после чего ласково поцеловал её волосы. Она замерла. Это было так странно. Такое трогательное внимание к ней здесь, где её совсем не уважали, где её считали просто предметом, украшением интерьера. Девушка с благодарностью приникла к сильному пле-чу. Мужчина не возражал, он прижал ее к себе крепче. Держа розу под бутоном, между средним и указательным пальцами, так же, как недавно бокал с коньяком, он на виду у всего зала ласкал свою пленницу крупным бархатистым цветком. Девушка расслабилась и прикрыла глаза. Она начала согреваться в сильных руках, ее тело теперь подавалось на-встречу нежным прикосновениям. Люди молчали. Никто не двигался в эти минуты, боясь нарушить красоту момента. Девушка, казалось, забыла обо всем, она была неподдельно, без принуждения, искренне возбуждена, ее грудь поднималась в такт дыханию, а бедра чуть приоткрылись. Длинный стебель цветка коснулся тонкой кожи, и в этот момент гос-подин сделал резкое движение рукой:
Девушка взвизгнула, а зал наконец-то ожил и зашевелился. Кое-кто рассмеялся, увидев ее распахнутые от боли серые глаза. Господин отбросил розу с острым шипом на конце стебля. Алая полоска на внутренней стороне бедра девушки говорила сама за себя. Эле-гантный господин щелчком пальцев своей холёной руки подозвал администратора. Затем спокойным и тихим голосом требовал именно того, что предусмотрено в меню последним пунктом. Дама равнодушно выслушала и кивнула с милой улыбкой. Администратор вы-шла в центр зала, и холодно объявила, что всеобщей любимице сегодня предстоят новые испытания, и пока юную героиню готовят к ним, попросила поддержать её аплодисмента-ми. Присутствующие гости довольно загудели, раздались одобрительные возгласы и хлопки. А в это время девушка была раздета и привязана к столбу, но уже совсем по-другому: руки теперь были сцеплены и закреплены над головой, она была повёрнута ли-цом к публике, и почти висела на руках. Элегантный господин приблизился к ней, насту-пив на цветы, и с интересом изучал её обнажённое тело. Она не выдерживала его взгляда и отворачивалась. И вот в руки господину услужливо подана чёрная кожаная плеть, дере-вянная ручка которой была украшена резьбой, а множество хвостов заканчивались узел-ками. Это было устрашающее орудие. Господин улыбался, он специально демонстрировал плеть жертве. Девушка в ужасе прикрыла глаза. Её колотила дрожь. Она всё поняла. Она знала, что её будут сечь. Ледяной ужас парализовал её волю, мысли окончательно спута-лись. Её разум отказывался воспринимать серьёзность момента и выхватывал из окру-жающей обстановки какие-то незначительные мелочи. Девушка заметила, что на манжете пиджака своего сегодняшнего мучителя почти оторвалась одна пуговица, и ей подума-лось, что будь она с ним, она бы обязательно позаботилась об идеальном состоянии его костюма. Она вдруг услышала, как потрескивают горящие свечи в массивных канделяб-рах, ей стали заметны мельчайшие волокна на её верёвке. Но вот её уже повернули. Живо-том и грудью она упёрлась в столб. Она успела сжать кулачки, стиснуть зубы и зажму-риться. Господин картинно взмахнул плетью, тонкие ленты с узелками со свистом рассек-ли воздух, врезались в голое девичье тело. Красавица у столба вся изогнулась, присела и издала истошный вопль. Мужчина уверенно орудовал плетью, сёк с оттяжкой, он хотел, чтобы бедняжка получила всё сполна. Через пять минут девушка уже не в состоянии была громко кричать. Она сорвала голос. Плеть с резким щёлкающим звуком впивалась в спину и зад девушки, и та в ответ хрипло визжала и выла. Девушка откидывалась назад, поджи-мала ноги, крутилась, тщетно стараясь высвободиться. Истязаемая разгоряченная болью и напряжением в мышцах, вся взмокла, как будто её искупали, и, когда она встряхивала го-ловой, капли пота слетали во все стороны с её слипшихся волос. Хвосты плети как тонкие змеи обвивали и жалили несчастную, прочерчивая на её коже красные линии. В скором времени вся спинка, и ягодицы девушки были исполосованы. Зрелище порки было вели-колепным. Господин прекрасно знал, как правильно стегать женское тело. Страдания на-казываемой девушки не пугали его, но доставляли удовольствие. Он знал, как сечь, чтобы не оставлять уродливых шрамов, он не входил в исступление. Он был расчетливо жесток. Девушка, напротив, полностью утратила контроль над собой. Экзекуция длилась уже чет-верть часа, и она не чувствовала ничего кроме жгучей боли от которой невозможно было избавиться. Каждый удар исторгал из неё воздух вместе с криком, и она не успевала вновь наполнить лёгкие перед новым ударом. Она уже не надеялась на прекращение пытки, она желала только одного - дышать, дышать, во что бы то ни стало! Она хватала неподатли-вый воздух широко открытым ртом. Она совсем обезумела от мучений. У неё мутилось сознание, всё плыло перед глазами. Но вот, кажется сечение закончено.
Всё.
Элегантный господин отступил, отдал плеть и вскоре покинул заведение. Девушку не-медленно развернули и прислонили поротой спиной к столбу. Она скорчилась. Набухшие груди колыхались, а тело сотрясали рыдания. Она ничего не понимала, задыхалась, лицо раскраснелось, из опухших глаз безостановочно лились слёзы. Никто не унял её страда-ний. Никто не успокоил её. Ноги бедняжки совершенно ослабли, подогнулись и, только удерживающие руки верёвки не позволяли ей упасть. Среди зрителей нашлись те немно-гие, кто смог аплодировать увиденному представлению. Большинство присутствующих растерянно оглядывались друг на друга, некоторые стыдливо потупили взор. Девушка вскоре стала затихать, потеряла сознание, и больше часа висела так на руках возле столба до самого окончания вечера. У ног её лежали растоптанные чёрные розы. Как только по-следний посетитель покинул кафе, обслуга немедленно рванулась к страдалице. Осторож-но её сняли со столба, расцепили руки, бережно отнесли в душевую. Там её тело слегка обрызгали водой, и стали протирать нежным полотенцем. Девушка пришла в себя, встре-пенулась, в глазах читался испуг, она думала, что пытка продолжается, но, увидев, что её обычные мучители хотят ей помочь, она наполнилась благодарность к ним, и вытерпела без звука омовение иссечённой спинки. Девушка не была в состоянии двигаться, и её от-несли в подсобное помещение, уложили на кровать. Она вся горела, у неё был жар. Адми-нистратор сама наложила ей на лобик холодный компресс. Всю ночь девушка металась по кровати, стонала, забылась она лишь под утро. Проснулась она только в полдень и увиде-ла рядом с собой администратора, потянулась к ней, но та отшатнулась, занесла руку, и девушка зажмурилась, ожидая пощёчины. Но удара не последовало. Дама швырнула на кровать чёрную розу со сломанным стеблем, и презрительно процедила, что премиальные она может получить в баре. Затем резко повернулась и вышла. Девушка осторожно по-добрала цветок и поцеловала помятые лепестки. На сей раз, девушку никто не гнал из за-ведения. Поскольку ей было слишком больно натягивать свои узкие джинсы и колючий свитер на израненное тело, она надела предложенные ей блузку и юбку из униформы официанток. Обуваться она не стала. Поначалу девушка просто бродила по пустому залу, спинка и зад саднили после вчерашней экзекуции. Затем всё-таки нашла, где примостить-ся, уселась на колени на стул и опёрлась локтями на гладкую поверхность столика для гостей. Через некоторое время ей даже принесли подкрепиться. Девушка машинально ела холодную пищу, запивала кофе. На секунду она не выпускала из рук сломанный цветок. Она всё смотрела и смотрела куда-то пустым взглядом. Она погрузилась в волнительное беспокойство, и, не переставая, думала об элегантном господине. Воспоминания о боли переходили в предвкушение сладострастия. Жажда близости сливалась с фантазиями о счастье. В сознании возникали совершенно нереальные картины буду

Constance · 02.09.2008 18:12:43

Очень сильно и красиво

#1 02.09.2008 16:46:17

Может кто то и не читал...

#2 02.09.2008 18:12:43

Re: Может кто то и не читал...

Подвал раздела