Мотив веревки в японском искусстве. Краткий исторический обзор

История японского искусства связывания верёвкой, как и многих других проявлений садомазохизма, неясна. Надёжность источников информации оценить нелегко, многое на поверку оказывается мифом или просто выдумкой. С этой оговоркой делюсь с вами информацией, почерпнутой в ходе исследований, дискуссий, а также уроков и впечатлений от знакомства с японским культурным наследием.
Японцы издревле имели дело с верёвкой и обвязыванием предметов, может быть, с самых истоков всей японской цивилизации. Ещё в период Дзёмон (10000 - 300 до н.э.) верёвка играла в культуре важнейшую роль. Само слово "Дзёмон" буквально означает "орнамент верёвки", а эпоха получила своё название в связи с широко распространённым мотивом верёвки в украшении гончарных изделий. С самых древних времён и до наших дней японские религиозные церемонии включают в себя широкое использование верёвки и обвязывания, что символизирует связь человеческого и божественного, а также отмечает священное пространство и время.

Сакральный смысл верёвки и обвязывания переходит из религиозной сферы в светскую. Вплоть до недавнего распространения западной культуры практически всё в Японии было как-то увязано вместе. Возьмём традиционный наряд: кимоно. На нём нет ни единой пуговицы, ни единого крючка. Оно завязывается, придавая телу стандартный ритуальный силуэт. Акт завязывания приспосабливал одежду к её владельцу, придавал платью идивидуальность. Даже военные доспехи состояли из элегантно связанных вместе пластин лакированного дерева. Какими бы скромными ни были дары, приносимые богам, вышестоящим или друзьям, они всегда затейливо заворачивались и изысканно обвязывались.
Эти обычаи дожили до наших дней. Яркий тому пример - традиция красивой и функциональной упаковки различных предметов в квадратный платок (фуросики), сложные плетения из шнура, которыми завязываются упаковки (мидзухики), и даже специальные способы заворачивать деньги, отдаваемые в дар. Всё это - иллюстрации культурной потребности японцев завернуть всё, что угодно, должным образом и с приличествующим случаю тщанием. С подарками не принято обходиться небрежно; их следует преподносить так, чтобы их вид был приятен получателю.
Изощрённое обвязывание различных предметов можно встретить в современной Японии в самых неожиданных ситуациях. Однажды на видеосъёмке СМ-сессии в Токио я видела, как оператор использовал верёвки для того, чтобы зафиксировать камеру и светильники в нужном ему положении, и эти узлы были столь же элегантны, как и бондаж на нежной плоти его модели. Для него это было настолько естественным, что он сделал это, даже не задумываясь.
Принимая во внимание, как глубоко искусство связывания и обвязывания уходит корнями в японскую культуру, неудивительно, что оно стало неотъемлемой частью военной техники, и как боевое искусство, и как средство пленения. В "Мрачную Эпоху" периода Сэнгоку / Муромати (примерно 1467-1600) долгие предшествовавшие ему мир и процветание разбились вдребезги, ввергнув страну в пучину разрушительных войн. В этом климате вместе с другими многочисленными боевыми искусствами возникло искусство пленения, транспортировки, допроса и пыток неприятеля. Тасуки-дори и Хобаку-дзюцу - традиционные приёмы захвата врага, а Ходзё-дзюцу - техника применения верёвки на уже взятом в плен противнике. Считается, что современное японское эротическое связывание уходит корнями именно в этот период.
Здесь западный читатель может задаться вопросом: почему в Японии не использовались другие материалы, широко применявшиеся в индоевропейских культурах для пленения и обездвиживания врага, такие как кожа, дерево или металл? В этом различии решающую роль сыграли экономические факторы и доступ к ресурсам. Островному народу, ограниченному тонкой полосой пригодных для сельского хозяйства земель, приходилось использовать свои скудные угодья для возделывания риса, а не выращивания скота, для чего требуются просторные пастбища. Поэтому кожа - продукт скотоводства - была для простых людей недоступной роскошью.
Тот же фактор технологического детерминизма и скудости ресурсов обусловил ограниченное использование металлов: несмотря на высокое мастерство в изготовлении мечей, широкое распространение металлов в повседневной жизни, сделавшее бы возможным появление металлических оков, в средневековой Японии было невозможно.
Дерево иногда появляется в рисунках, изображающих пленение, но чаще всего в них фигурирует бамбук. Имеющийся в изобилии, быстро растущий, простой в возделывании и разнообразный в применении, бамбук представляет собой практичный и широко распространённый как для связывания, так и для множества других целей материал. Точно так же материалы для изготовления верёвок были дёшевы, и их было много. В этих условиях именно верёвка стала естественным орудием захвата противника в плен во время войн.

В эпоху Эдо (1600-1868) правительство Токугава проводило уникальную политику поддержания мира, и войны прекратились. Её результатом стало беспрецедентное процветание всей нации, которое породило многочисленный класс мелких торговцев и подняло его на доселе невиданный уровень благосостояния и влияния. С этого времени "фамильное древо" верёвочных искусств заветвилось с невероятной интенсивностью.

Одна его ветвь продолжала расти в прежнем направлении строгого, но прагматичного управления преступниками и заключёнными. Стандартные формы боевого искусства были отполированы, доведены до совершенства в разных школах и детально кодифицированы так, что мельчайшие детали в цвете верёвки или способе связывания приобрели смысл и стали указывать на должность заключённого, тяжесть его преступления, время года и т.д. В эпоху Эдо военное искусство связывания по своей изысканности приблизилось к художественным искусствам. Такие школы боевых искусство существуют и по сей день, а полиция всё ещё пользуется верёвками, что представляет собой прямое наследие этой практики.
В то время как первая ветвь фамильного древа искусств верёвки продолжила линию традиционных военных техник, вторая ветвь росла в прямо противоположном направлении. Процветание, пришедшее в эпоху Эдо, породило многочисленный и влиятельный средний класс, а с ним - растущий спрос на развлечения и увеселения. Образы связывания верёвкой в самых различных контекстах помогали удовлетворять эти потребности.
Одним из самых популярных развлечений был театр Кабуки. Сегодня он считается классикой японского искусства, а в то время ещё не успел далеко уйти от бродячего балагана, каковым поначалу и являлся. Превращение Кабуки из массового увеселения для грубой толпы в высокое искусство сопоставимо с эволюцией, которую претерпели пьесы Шекспира со времён театра "Глобус". Как и Шекспир, Кабуки был предназначен для широкой публики, а пьесы были полны непристойных образов, включая нуреба (любовные и сексуальные сцены) и семега (сцены пыток).

Кабуки стал ещё более популярен после значительных усовершенствований технологии печати с деревянных оттисков. Очень быстро возникла целая успешная отрасль изготовления сувенирной продукции для поклонников. В продажу поступали печатные открытки и плакатики с изображением известных актёров и сцен, зачастую в наиболее горячих, из пьес.
Из такого скромного коммерческого истока родилось знаменитое и ныне уважаемое искусство Укиёэ - "изображение плавучего мира" (в стиле Укиёэ работали, в частности, знаменитые художники Хокусаи и Хиросигэ - пер.). Сексуальные образы (нуреба) или сцены пыток (семега) были популярным мотивом, что в конце концов привело к появлению плеяды художников, широко тиражировавших эротическое искусство. Этот процесс совсем не уникален для Японии. Например, в викторианской Англии или в Европе, где в это же время тоже бурно расширялся потребительский средний класс, имел место бум массового проникновения сексуальных образов в фотографию, рисунки и рассказы. Американским эквивалентом этого феномена стал расцвет в середине 1920-х гг. индустрии порнографических журналов и бульварных криминальных романов со связанными женщинами на обложках.

Многие популярные художники Укиёэ брали учеников для укрепления своей популярности и продления коммерческой жизни путём обеспечения наследования уникального стиля. Одним из последних мастеров Укиёэ, ориентированного на потребителя популярного искусства, был Сеию Ито (1882-1961). Несмотря на то, что сам он родился в период реставрации Мэйдзи, его стиль, безусловно, уходил корнями в традиции печатного дела эпохи Эдо. Он был не только традиционным художником и признанным мастером в изображении семега, но и поклонником садомазохизма, вдохновлённым сказками о пленённых принцессах, которые слышал от матери в девяти- или десятилетнем возрасте. Художественное чутьё на эстетику чувственности и личный сексуальный интерес привели к тому, что в 1919 году он начал фотографировать "наказанных женщин". На мой взгляд, это и была заря японского искусства эротического связывания в его современной форме.
К середине 1920-х гг. фотографии Ито уже публиковались во многих садомазохистских эротических журналах и, похоже, главной творческой движущей силой этих публикаций был он сам. Как сегодня источником вдохновения для многих становятся компьютеры и Интернет, так в то время технология фотографии подняла художественную эротику на новый уровень. Влияние стилистики Ито до сих пор отчётливо прослеживается в образном ряду современных произведений жёсткого связывания верёвками (кинбаку). Его характерная черта - спутанные, растрёпанные волосы связанной женщины. На этих шокирующих картинках женщина выглядит почти как привидение, а лицо её выражает тоску, страдание и растущий стыд. Взгляните на современные тщательно созданные популярные произведения, и вы заметите в них эстетику, созданную Ито.
После Второй мировой войны потерпевшая поражение Япония восстанавливала экономику, и вновь на сцену вышел голодный до развлечений средний класс. В начале 1950-х гг. начали издаваться несколько эротических журналов, специализирующихся на бондаже. Самый известный из них - "Китан Клаб" ("Клуб Странных сказок"), появившийся в 1952 г. На 1950-е гг. пришлось и возникновение клубов бондажной фотографии, напоминающих группы Ирвинга Клоу и Бетти Пейдж (культовый фотохудожник и его любимая модель - пер.) в США. Многотиражные садомазохистские / бондажные иллюстрированные журналы пережили бум, так как стали новым носителем заряда сексуальности, фантазий об обмене властью и эстетики, знакомой японцам с прошлого века. В это же время возникли и клубы, где бондаж демонстрировался публично, как шоу, во время которого мастера связывания верёвкой, называемого теперь шибари (сибари), совмещали потрясающие обвязки, впечатляющее подвешивание и нарочитую театральность действа. В 1960-е гг. страну объял социальный морализм, на время загнавший картинки, журналы и любителей бондажа в подполье, но они вновь вышли из тени, и ещё более широко, в конце 1970-х гг., когда моральный климат смягчился.

Сегодня, хотя японское искусство связывания верёвкой и садомазохизм всё ещё рассматриваются как нечто маргинальное, и то и другое достигает невиданных высот. Эротические журналы публикуют изображения связывания и унижения, а корни этих картин уходят в глубокое прошлое и представляют собой сочетание традиций использования верёвки в средневековых боевых искусствах и чувственной эстетики Укиёэ.
Стоит заметить также, что, хотя ранг Доминанта в Японии традиционно принадлежит мужчинам, меняющаяся роль женщин привела к тому, что в печатные издания, в театр и в связывание верёвкой вошла целая волна Доминантов-женщин, или "Королев" (Дзё-сама). Как и на Западе, нетрадиционная сексуальность, садомазохизм и фетиш всё громче заявляют о себе в масс-медиа и внедряются в общественное сознание, придавая свежий блеск старинному сиянию славы Мастеров и Мистресс верёвки современной Японии.

Эта статья представляет собой главу из книги: The Seductive Art of Japanese Bondage, by Midori, photographs by Craig Morey, Greenery Press, Emeryville, CA, 2001, © 2001 by Fire Horse Production, Inc.
Мидори